Лекторы в тюремных университетах.

      Стоит ли руководствоваться советами непрофессионалов в своем деле? Возможно, кто-то  из советчиков уже неоднократно в своей жизни прочитал от корки до корки УК и УПК РФ, однако это не говорит о наличии системности в этих знаниях, присущих профессиональному защитнику и полезности их с точки зрения защиты по конкретному уголовному делу.

        Зачастую обсуждая между собой обстоятельства обвинения, подследственные даже не знают не только его нюансы, но и конкретную статью уголовного закона по которому они обвиняются, а в некоторых случаях знают, но намеренно не говорят друг другу. Отсюда появляются рассказы о 2 годах лишения свободы за сбыт или «по статье 228», без уточнения части и иных квалифицирующих признаков.

        Приходится делать умное лицо при общении с подзащитным при выслушивании таких, по их мнению, правдоподобных сказок.

        Между тем, мы защитники, работающие по таким делам знаем, что даже по части 2 ст.228 УК в настоящее время назначаются наказания связанные с реальным лишением свободы.

           Да и  не это главное.

      На примере своей практики, скажу, что считаю следование советам, высказанным вслух мыслям и рекомендациям сокамерников и других непрофессиональных советчиков вредным и неприемлемым, а иногда и недозволительным.

       Для того, чтобы разработать и осуществлять линию защиты существует адвокат и тем более, если он работает по соглашению, стоит слушать только его, а не домыслы, высказанные кем-то в результате наличия большого количества свободного времени.

           На мысли по этой теме, меня натолкнуло дело, в которое я вступил, когда подзащитный уже был задержан с поличным и дал признательные показания в качестве подозреваемого и обвиняемого.

      Смысла менять эти показания не было, было принято решение о содействие следствию в раскрытии группового преступления и в результате этой  линии, мы вышли в суд, со смягчающими обстоятельствами, предусмотренными ст.61 УК РФ, и всего лишь одной статьей обвинения, в отличие от иных участников организованной группы. Вообще, не люблю брать дела по ст. 228 УК, но иногда приходилось.

      При подготовке к допросу в качестве подсудимого, защитником были расставлены акценты на строгом соблюдении предыдущих показаний, данных на следствии, чтобы в них не было противоречий, были распечатаны протоколы допросов и настоятельно рекомендовано максимально их запомнить и последовательно изложить.

       Всё шло нормально и тут посреди  выступления подсудимого о признании им вины в полном объеме, он начинает повествовать, что он- де ранее не знал о том, что осуществляет деятельность с наркотическим веществами, а думал, что они не запрещены. И он только перед задержанием понял, что они таковыми являются.

        Судья несказанно удивилась такому повороту событий, а защитник вообще почувствовал, начало надвигающегося краха.

         Конечно же, за этим последовал вопрос суда: «Ну, Вы ведь в тайники помещали вещества, а не в свободной продаже их распространяли, значит понимали, что они запрещены к обороту?»

        И тут подсудимый начинает закапывать себя еще глубже: «Так мы ведь не закапывали в землю вещества, просто кидали их в снег, то есть тайников не создавали».

          Тут конечно огласили показания на следствии, там четко написано про «наркотические вещества», про запрещенность,  и что все понимал и т.д. и т.п.

— Говорил такое? Подписывал?

— Да подписывал.

       Вот он - «эксцесс» подзащитного !!!!  «Суд считает, что заявления подсудимого о том, что он признает свою вину, не являются  соответствующими его показаниям. Заявления о признании вины он сделал лишь только для того, чтобы получить смягчение наказания».

          Результат в виде наказания более чем плох. И об этом уже понимает и сам организатор экспромта и понимает теперь почему.

         Иногда приходит мысль: «Зачем мы (адвокаты)  вообще подзащитным нужны, если подсказчиков так много и есть более интересные и «креативные» пути в защите?  

         Одна девушка в жалобе зацепилась за явную опечатку в приговоре суда и довела свои мысли до того, что судья должен быть примером в повседневной жизни. Неужели она думает, что подобная словарная эквилибристика приведет к смягчению или отмене приговора?

          Еще одна девушка на каждый абзац приговора писала по дополнению в жалобе в день, нумеруя каждое дополнение № ХХ. Всего набралось 36, потом суд запутался, пришлось все возвращать, искать, сопоставлять, и заново подавать.

           Что это дает, я не понимаю?

           Ну неужели нельзя спросить мнение защитника, тем более что он по соглашению работает,  желает подзащитному только лучшего, внять его пояснениям  и советам и не ухудшать свое и без того незавидное положение?

           Мы же не первый раз этим занимаемся, и знаем, что последует за той или иной фигурой высшего пилотажа, который является результатом «коллективного разума».

 

           В общем, слова излишни…...